В ходе русско-турецкой войны 1787–1791 годов между флотами Российской и Османской империй произошло сражение у Керченского пролива. Сражение состоялась 230 лет назад, 19 июля 1790 года близ Еникальского (Керченского) пролива. Это сражение – одно из первых крупных побед молодого Черноморского флота, оказавшей значительное влияние на окончательное закрепление Крыма в составе Российской империи и на становление Севастополя как базы Черноморского флота.
В Керченском сражении проявились флотоводческий талант и величие контр-адмирала Фёдора Фёдоровича Ушакова. В ходе произошедшей битвы он сумел применить основополагающие принципы военного искусства в боевой обстановке, организовывал взаимодействие сил своей эскадры и добился победы над турецким флотом. В этом отношении он был достойным последователем адмирала Григория Андреевича Спиридова – героя Чесменского сражения. Действия Ушакова в Керченском сражении отличались решительностью и необычайной смелостью. Его флагманский корабль всегда был во главе атаки. Это обстоятельство способствовало активным и инициативным действиям кораблей всей эскадры.
17 июля на цифровой образовательной платформе «Дневник.ру» педагог дополнительного образования школы №23 г. Комсомольска-на-Амуре, член правления городского отделения Всероссийской общественной организации «БОЕВОЕ БРАТСТВО», капитан-лейтенант Сергей Хайминов для учащихся, преподавателей и родителей учащихся школы в форме устного журнала провёл урок мужества, посвящённый этому событию на тему: «Славная Победа Черноморского флота». В качестве приложения к устному журналу учащиеся, преподаватели и родители посмотрели учебный видеофильм под названием «Керченское сражение 1790 года».
Устный журнал и видеофильм посмотрели более 100 учащихся, преподавателей и родителей учащихся.
Предыстория
К началу 1790 года Россия оказалась в очень сложной политической обстановке. Несмотря на ряд побед России на море и на суше, продолжавшаяся более двух лет война с Турцией 1787–1791 годов к желаемому миру не приводила. Для подготовки армии и флота к наступлению на Санкт-Петербург шведский король Густав III мобилизовал все ресурсы страны. За весь период Великой Северной войны 1700–1721 годов Швеция никогда не мобилизовывала столь значительного количества военных и морских сил, да и в последующем тоже.
20 января прусский король подписал с Портой трактат о взаимной поддержке, взаимодействии с Польшей и Швецией вплоть до объявления войны Австрии и России, а также выборе посредников – Англии и Голландии. Опираясь на поддержку упомянутых выше держав, султанское правительство намеревалось продолжать войну до победы и планировало наступательные действия, вплоть до высадки десанта в Крыму.
В такой сложной обстановке переводить русские войска с севера было невозможно, и генерал-фельдмаршал Григорий Александрович Потёмкин был вынужден отказаться от наступательных действий на Дунае. В случае вступления в войну Пруссии ему пришлось бы направить значительную часть войск на западную границу.
В феврале 1790 года скончался союзник Екатерины II император Священной Римской Империи Иосиф II, сторонник активных действий против турок. Леопольд II, сменивший его на престоле, не имел определённого мнения по поводу ведения войны. Он пошел на поводу у своего правительства, которое вступило в переговоры с Пруссией и Портой ради заключении перемирия с последней. Активные операции австрийской армии фактически приостановились. Это еще более осложнило положение русской армии, сохранившей на юге два небольших корпуса войск.
Генерал-фельдмаршал Григорий Потёмкин полагался только на Черноморский флот, которому поставил главную задачу — разбить турецкий флот в генеральном сражении с целью завоевания господства на море и недопущения десанта в Крым.
Подготовка к сражению
В Севастополе весной 1790 года Черноморский флот под командованием Фёдора Ушакова начал энергично готовиться к летней кампании. Своим флагманским кораблем контр-адмирал наметил самый крупный 80-пушечный «Иосиф II», переименованный после кончины австрийского императора в «Рождество Христово».
Ордерами от 14 марта 1790 года Григорий Потёмкин назначил Фёдора Ушакова командовать Черноморским флотом, «не обременяя его правлением адмиралтейства». Младшими флагманами назначались капитаны генерал-майорского ранга Гавриил Кузьмич Голенкин и бригадирского ранга Павел Васильевич Пустошкин. Контр-адмиралу Ушакову предписывалось назначить командиров, сигналы «простым и внятным образом» и готовить флот к выходу в море. Старшим в Правлении членом оставался обер-интендант бригадир Семён Иванович Афанасьев, на которого возлагалось исправление и снабжение судов.
В этих ордерах содержались указания на то, что князь сам собирается командовать флотом в море. Вряд ли он в действительности взял бы на себя такое командование. Возможно, что подтверждается письмом светлейшего Екатерине II, это решение носило характер дезинформации с целью убедить турок в оборонительном плане действий флота вблизи своих берегов. Дезинформация была призвана выманить турецкий флот из Босфора и разгромить его в открытом море.
Контр-адмиралу Ушакову по прибытии в Севастополь (он ездил в Яссы к Потёмкину) предписывалась выслать отряды крейсеров в Лиман, а самому с тремя 50-пушечными кораблями, четырьмя фрегатами и лучшими крейсерскими судами выйти в море «ради поиску». Кроме этого, в задачи похода входили захват турецких транспортов и «истребление» спущенных на воду новых судов.
14 апреля 1790 года генерал-майор Иосиф Михайлович де-Рибас был назначен «командиром флотилии черноморской» (Лиманской гребной), которую он должен был готовить к выходу в море. Примечательно, что для пополнения комплекта матросов на флотилии были направлены шведы, взятые в плен на Балтике. Потёмкин приказал их обмундировать, распределить по судам и назначить жалование согласно их званиям.
Это был вариант содержания пленных в те времена, когда скудное казенное пособие заставляло их искать в плену заработок для пропитания. Теперь вместо того, чтобы «прохлаждаться» на берегу, они вновь рисковали жизнью за жалование и одежду. Одновременно пленные «турки» (мусульмане и православные) сражались со шведами на судах гребного Балтийского флота.
Проблема комплектования личным составом была острой и на кораблях Черноморского флота. Согласно докладу Фёдора Ушакова от 30 марта, даже после обращения солдат морских батальонов в матросы и канониры (по решению Потёмкина) на суда в Севастополе требовалось ещё 300–400 человек и, сверх того, до 1600 человек. На корабли, остававшиеся в Херсоне, надо было назначить до 500 матросов.
Для исправления и вооружения судов не хватало корабельных лесов, смолы, якорей, якорных канатов и даже орудий (часть их была куплена в Англии). Всё это приходилось доставлять морем из Таганрога и Херсона. Ни в этих портах, ни в Севастополе тогда не было сухих доков, поэтому очищать и исправлять подводные части кораблей приходилось путём кренгования (выбиралось место с ровным песчаным дном, где глубина позволяла подвести судно близко к берегу. Во время отлива судно садилось на грунт, накренившись так, что это позволяло чистить подводную часть, что было процессом неудобным и длительным.
Для частичного исправления положения Фёдор Ушаков распорядился снять команды и снаряжение с двух наиболее ветхих фрегатов – «Матвей Евангелист» и «Лука Евангелист» (со второго – ещё мачты).
Главные усилия были сосредоточены на вооружении эскадры, назначенной в крейсерство. В неё вошли «семь святых»: 50-ти пушечные корабли «Святой Александр Невский» (флаг контр-адмирала Ушакова), «Святой Андрей Первозванный», «Святой Георгий Победоносец», 40-пушечные фрегаты «Иероним», «Амвросий Медиоланский», «Иоанн Воинственник» и «Нестор Преподобный» (всего 310 пушек), а также репетичное судно (корабль, назначенный для репетования сигналов, т.е. для их повторения вслед за поднявшим сигнал кораблём, обычно флагманом, на траверзе у которого зачастую держался репетичный корабль для большей надежности и ускорения приема сигналов отдаленными кораблями) «Полоцк» и 11 малых крейсерских судов. Эскадра вышла на рейд только 27 апреля, и то не в полной готовности.
На суда вместо морских солдат, обращённых ранее в матросы, назначили 618 «разных чинов и рядовых солдат» Севастопольского полка и 352 обер-офицера и рядовых Греческого полка во главе с подполковником Константином Чапони. Эскадра была готова к 14 мая, но из-за плохой погоды контр-адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков вышел в море только 16 мая, оставив за себя в Севастополе капитана генерал-майорского ранга Гавриилу Кузьмича Голенкина. Последнему предписывалось вывести на рейд наиболее готовые корабли на случай отражения неприятельского нападения.
Крейсирование эскадры
По полученным сведениям из Константинополя, ожидать выхода в Чёрное море главных сил османского флота пока не приходилось. Из-за недостатка матросов Хюсейн-паша в апреле – начале мая смог вооружить всего несколько кораблей и фрегатов, часть которых была направлена в Эгейское море, а часть – в Чёрное. Контр-адмирал Ушаков со своей небольшой эскадрой не рисковал встретить превосходящего его силы неприятеля.
21 мая эскадра подошла к Синопу, древнему крупному торговому городу и одному из центров османского военного судостроения. Крейсерские суда были направлены для уничтожения и захвата коммерческих и транспортных судов. Сам контр-адмирал Ушаков направился к рейду, где были обнаружены стоявшие под крепостью на якорях два фрегата и 7 малых судов, а на стапелях – один корабль (видимо, будущий 60-пушечный «Фатихи Бахри») и две шайки.
Турецкие корабли перетягивались под стены крепости, а орудия батареи открыли огонь, оказавшийся безрезультатным. Эскадра Ушакова в течение около двух суток днем и ночью бомбардировала Синоп и стоявшие у крепости суда. Однако эффект ограничился наведением «великого страху». Турки, видимо от этого «страху», стреляли с берега даже из ружей. Потерь и повреждений на нашей эскадре не было. Вначале контр-адмирал Ушаков отказался от атаки турецких судов на рейде из-за «тихости ветра», а потом – из-за опасности повреждения рангоута огнём береговых батарей, что могло помешать продолжению крейсерства. Целым и невредимым остался и корабль на стапеле.
Не понятно, почему контр-адмирал Ушаков, преследуя цели, обозначенные Потёмкиным, не взял с собой бомбардирский корабль с мортирами («Рождество Богородицы») и не снарядил брандеры. Возможная высадка десанта тоже не была предусмотрена. Видимо, он старался избежать риска потерь, а возможно, не имел достаточного количества материальных средств и людей.
Приказав сжечь на виду города два из захваченных корсарами судов, 24 мая Фёдор Фёдорович Ушаков направился на восток – к Самсуну. Появившись там 25 мая и не обнаружив в гавани военных судов, он ограничился «нанесением страха», а крейсерские суда обстреляли крепость и стоявшие у её стен две «купецких» шайки и одну чектырьме.
Получив сведения от пленных, что в Анапе находится турецкий линейный корабль, контр-адмирал Ушаков в тот же день направился туда с эскадрой. В то время Анапа представляла собой важную для Османской империи крепость с торговым портом на северо-восточном берегу Чёрного моря. Она служила форпостом османов против России, уже владевшей расположенным неподалеку Азовом, а кроме этого – центром работорговли, где свободолюбивые горцы Северного Кавказа продавали захваченных ими рабов на турецкие рынки.
Контр-адмирал Ушаков подошел к Анапе 29 мая 1790 года. Утром 30 мая на Анапском рейде был обнаружен линейный корабль неприятеля вместе с фрегатом, кирлангичем, шантьей и пятью вооруженными «купцами».
Пока собравшийся атаковать турок Фёдор Ушаков, преодолевая маловетренность и течение, лавировал в сторону противника, турки буксировали свои суда к берегу. 31 мая пушки крепости открыли сильный огонь по русским кораблям, но их ядра не долетали. Русские были вынуждены делать промер практически неизвестного прибрежья и к ночи встали на якоря на 9 саженях (16,4 м) глубины.
Утром 1 июня контр-адмирал Ушаков обнаружил все турецкие суда на мелководье под самыми стенами крепости. Считая опасным идти к «отмелистым» берегам под парусами, адмирал приказал тянуться к берегу завозами (якорей) и встать на шпринг. Предполагалось, что корабли встанут против судов, два фрегата против крепости и два – против батарей. В 12-м часу ночи эскадра заняла диспозицию и с темнотой по приказу Фёдора Ушакова открыла огонь.
Турки энергично отвечали из крепости и с батарей, при этом были отмечены преждевременные разрывы бомб и перелеты ядер. Турецкие суда молчали, скрываясь в темноте. При обстреле турецкой артиллерией наши корабли не пострадали. Опасаясь повреждения мачт, Фёдор Фёдорович Ушаков приказал к рассвету оттянуться от крепости на «довольную дистанцию» и встать на якоря. Очередной обстрел турецкими орудиями кораблей эскадры контр-адмирала Ушакова вновь оказался безрезультатным из-за недолётов ядер.
Считая нецелесообразным повторение атаки из-за угрозы усиленных турками батарей и необходимости скорейшего присоединения к флоту, контр-адмирал Ушаков приказал сниматься с якоря и следовать в Севастополь. Под Анапой он вновь удовлетворился «наведением страха». Здесь опять сказалось отсутствие бомбардирского корабля и снаряженных брандеров. 5 июня эскадра благополучно прибыла на Севастопольский рейд.
Во время крейсерства было уничтожено 11 коммерческих и транспортных судов и захвачено 6 коммерческих судов. Большую часть груза на захваченных судах составляла пшеница, но были еще кожи, фасоль, гранатовый сок, орехи, масло.
Сам Ушаков высоко оценивал результаты крейсерства. С ним был согласен и князь Потёмкин, выразивший свою признательность, и поручивший Ушакову объявить её всем чинам эскадры. Главным итогом похода эскадры контр-адмирала Ушакова стало «наведение страха».
Владея данными о готовности флота, 19 июня 1790 года Григорий Потемкин направил Фёдору Ушакову ордер о выходе в полном составе к румелийским берегам. К этому времени было известно, что якобы уже в конце мая турецкий флот появился у Ялты. Однако анализ текущих событий и сведений из Константинополя показывает, что это известие было ложным.
Капудан-паша вышел из пролива с главными силами в конце июня и 28 числа появился вблизи Севастополя. А затем направился на восток – в сторону Анапы. Из-за ожидания прибытия обещанного князем пехотного полка, необходимого для пополнения комплекта морских солдат Ушаков не выполнил ордер Потёмкина. У турок русские насчитали до 42 судов, в том числе 15–18 больших. В числе линейных кораблей были новые – 80-пушечные, «Мансурие», 72-пушечные «Бахризафер» и «Худаверды».
Весь флот, приведённый в боевую готовность по приказу контр-адмирала Ушакова, 2 июня встал под паруса и направился вслед за неприятелем. В Севастополе контр-адмирал оставил за себя капитана порта капитана I ранга Дмитрия Андреевича Доможирова.
Керченское сражение
Состав Черноморского флота насчитывал 10 линейных кораблей (включая один 80-пушечный и четыре 66-пушечных), 6 фрегатов (всего на кораблях и фрегатах — 836 орудий), одно репетичное судно, 13 крейсерских судов и два брандера. Пройдя вдоль берегов Крыма до Тамани, контр-адмирал Ушаков утром 8 июля, направив крейсерские суда в дозор, встал с флотом на якорь у Керченского пролива. Крейсерское судно, державшееся в стороне Анапы, после 9.30 сигналом донесло о появлении противника.
Через полчаса на горизонте показался турецкий флот в составе 10 линейных кораблей (в том числе четыре флагманских), 8 фрегатов и 36 судов других классов, включая бомбардирские корабли, шебеки, бригантины, лансоны и кирлангичи. Турецкие линейные корабли и фрегаты несли на своих бортах 1100 пушек. Флот неприятеля имел некоторое превосходство в количестве кораблей в линии баталии и явное превосходство в количестве корабельной артиллерии.
Контр-адмирал Ушаков решил принять бой под парусами, снялся с флотом с якоря и построил линию баталии (авангард, кардебаталия и арьергард) из 16 кораблей и фрегатов, имея в авангарде капитана бригадирского ранга Голенкина на 66-пушечном корабле «Мария Магдалина».
В состав авангарда вошли 50-пушечный корабль «Святой Георгий Победоносец», 40-пушечный фрегат «Иоанн Воинственник», 66-пушечный корабль «Мария Магдалина», 45-пушечный корабль «Иоанн Богослов», 40-пушечный фрегат «Святой Иероним».
Кардебаталия насчитывала 66-пушечный корабль «Преображение», 40-пушечный фрегат «Покров Богородицы», 80-пушечный корабль «Рождество Христово» (сражавшийся под флагом контр-адмирала Ушакова, командующего флотом и кардебаталией), 50-пушечный корабль «Святой Александр Невский», 40-пушечный фрегат «Амвросий Медиоланский», 66-пушечный корабль «Святой Владимир».
Арьергард состоял из 40-пушечного фрегата «Кирилл Белозерский», 46-пушечного корабля «Петр Апостол», 66-пушечного корабля «Святой Павел», 40-пушечного фрегата «Нестор Преподобный», 50-пушечного корабля «Святой Андрей Первозванный».
Количество корабельной артиллерии на 10 кораблях составляло фактически 596 орудий, вооружение 6 фрегатов насчитывало 240 орудий, численность экипажей составляла более 6500 человек.
За линией баталии находились репетичное судно «Полоцк», бригантины «Феникс», «Климент – Папа Римский», крейсерские суда разных типов: «Абельташ», «Панагия Дусено», «Карл Константин», «Принцесса Елена», «Панагия Апотоменганы», «Святой Николай», «Святой Александр», «Слава Святого Георгия», «Красноселье», «Панагия Попанди», «Панагия Турляни», брандеры «№ 1» и «№ 3». Всего: 32 вымпела.
Пользуясь наветренным положением и превосходством в силах, с десятью линейными кораблями Хюсейн-паша атаковал флот Ушакова, главный удар направив на его авангард. Манёвр турецких линейных кораблей был прикрыт бомбардирскими судами, стрелявшими с дальней дистанции из тяжелых мортир. Фрегаты и крейсерские суда неприятеля держались за линией баталии. Около полудня линейные корабли Хюсейна открыли огонь, русские ответили по сигналу Ушакова «Вступить в бой с неприятелем».
Авангард бригадира Голенкина, следуя передовому 50-пушечному кораблю «Святой Георгий Победоносец», «усиливающееся нападение неприятеля выдерживал с отличной храбростью и жестокостью огня приводил его в замешательство и растройку, так что оный пальбу свою весьма уменьшил; капудан-паша, беспрестанно усиливая атаку свою, подкреплял прибавлением кораблей и многими разными судами с большими орудиями».
Неожиданный манёвр Ушакова
Для нейтрализации усилий противника Фёдор Фёдорович Ушаков сигналом вывел из линии баталии шесть сравнительно слабых 40-пушечных фрегатов, образовав из них под ветром «корпус резерва», усилив тем самым авангард. Одновременно он приказал сомкнуть линию, т.е. противопоставил турецкой атаке сильнейшие корабли, а сам с кардебаталией, «прибавя парусов», поспешил на помощь своему авангарду.
Около 15.00 некоторая перемена ветра позволила российским кораблям сблизиться с противником на дистанцию картечного выстрела (менее 100 м), при этом сам Ушаков на 80-пушечном корабле «Рождество Христово» атаковал флагманский корабль капудан-паши. Фрегаты «корпуса резерва», следуя 40-пушечному «Иоанну Воинственнику» под командованием капитана II ранга Баранова, продвинулись вперед и поддержали авангард своей линии баталии.
В 16.00 головные русские корабли, приводя круче к ветру, поставили авангард противника в опасное положение: турецкий флот вслед за кораблем Хюсейна-паши устремился выйти из боя и в беспорядке повернул почти на обратный курс, разойдясь контр-галсами с российской линией баталии. При этом некоторые турецкие корабли, включая флагманский корабль Хюсейна и вице-адмиральский, при повороте сблизились с кардебаталией российского флота и попали под жестокий огонь «Преображения Господня» и «Рождества Христова». Корабельной артиллерией русских на одном турецком корабле была сбита бизань-мачта, на вице-адмиральском упали сбитые паруса фор-марсель и крюйсель. Один турецкий кирлангич (небольшое быстроходное парусно-гребное судно), державшийся среди линейных кораблей, был потоплен. При этом многие турецкие корабли потеряли сбитые ядрами и упавшие в воду флаги. Один из них был подобран шлюпками с корабля «Святой Георгий Победоносец» и взят в качестве трофея.
Выйдя на ветер, флагманский корабль контр-адмирала Ушакова для преследования противника повернул на правый галс (движение судна относительно ветра). Авангарду приказал повернуть оверштаг (смена галса на судне, при котором нос судна какое-то время повёрнут в сторону, откуда дует ветер), а прочим кораблям, не соблюдая порядковых номеров в линии баталии, вступить в кильватер кораблю «Рождество Христово». Таким образом, командующий российским флотом на ветре у отступающего в замешательстве турецкого флота быстро выстроил линию баталии, собираясь «со всеми силами ударить на неприятеля».
Заключительный этап сражения
«Лёгкость ходу» кораблей неприятеля и наступившая вскоре после 20.00 темнота позволили Хюсейн-паше избежать нового столкновения и спастись бегством от возможного разгрома. Продолжая погоню ночью, контр-адмирал Ушаков приказал зажечь огни и придерживаться вероятного курса отступления противника. Но бежавший Хюсейн-паша утром обнаружен не был, и Черноморский флот для устранения повреждений в рангоуте и такелаже направился в Феодосийскую бухту. По мнению командующего, полученные повреждения препятствовали дальнейшему походу и поискам неприятельского флота у берегов Турции. После устранения повреждений, полученных в ходе Керченского сражения, эскадра контр-адмирала Ушакова вернулась в Севастополь. Керченское сражение завершилось.
Итоги сражения
В результате Керченского сражения турецкий десант в Крым был сорван, многие турецкие линейные корабли получили повреждения и, очевидно, понесли значительные потери в личном составе, которые, впрочем, точно не известны.
В пятичасовом сражении российские линейные корабли выпустили около 21 000 снарядов (по 70 на каждую пушку одного борта). Из полученных ими повреждений наиболее серьезными были простреленные ядрами грот-мачты на кораблях «Рождество Христово», «Святой Павел» и «Иоанн Богослов», а также фок-мачта на «Святом Андрее Первозванном».
Потери в людях составляли 29 убитых (в том числе мичман Антонович и морской артиллерист лейтенант Галкин) и 68 раненых, включая 4 офицеров.
Согласно рапорту Фёдора Ушакова, «все командующие судов и разные чины флота Черноморского… с крайним рвением и отличной храбростью выполнили долг свой…». Победу в Керченском сражении высоко оценил генерал-фельдмаршал Григорий Потёмкин и императрица Екатерина II, которая 5 августа 1790 года, после получения известия о мире со Швецией, писала на юг главнокомандующему: «Победу Черноморского флота над турецким мы праздновали вчерась молебствием в городе у Казанской, и я была так весела как давно не помню. Контр-адмиралу Ушакову великое спасибо прошу от меня сказать и всем его подчиненным».
Тактика ведения морского боя контр-адмиралом Ушаковым в Керченском сражении характерна стремлением к решительному бою и перехвату инициативы даже в подветренном положении. В отличие от контр-адмирала Марко Ивановича Войновича при Фидониси, Фёдор Фёдорович Ушаков не остался наблюдателем поединка авангардов, а противопоставил манёвру противника свой манёвр: сократил линию баталии (сосредоточение сил), выделил резерв из фрегатов для поддержки передовых кораблей (взаимная поддержка) и сам атаковал флагманский корабль Хюсейн-паши.
Выход в голову строя и построение линии баталии без соблюдения порядковых номеров кораблей (по способности – кратчайшими курсами) позволили командующему российским флотом не только сохранить выигранное у противника наветренное положение, но и самому задать направление преследования, организованного в весьма короткие сроки.
Однако в этом случае само сохранение линии баталии, где скорость уравнивалась по худшим ходокам, не позволило догнать даже арьергард отступающего в беспорядке противника. В будущем сражении у острова Тендра Фёдор Фёдорович Ушаков учтёт это обстоятельство и изменит тактику преследования.
За победу в Керченском сражении контр-адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков был награжден орденом святого Владимира II степени. В честь этой крупной победы в 1915 году один из эсминцев Черноморского флота был назван «Керчь».
Сергей Хайминов, капитан-лейтенант.
