Шестого марта 1913 года в Сибири, в Ново-Николаевске, который с 1926 года стал привычным нам Новосибирском, родился мальчик, известный впоследствии как замечательный русский лётчик - Александр Иванович Покрышкин.
Он стал первым трижды Героем Советского Союза в стране. И единственным — в годы войны. Он стал маршалом, хорошим педагогом и писателем: пять его книг о мастерстве лётчиков-истребителей читаются, как захватывающие романы даже штатскими дилетантами – а ведь это учебники. Что очень важно с человеческой, так сказать, точки зрения, он был хорошим командиром – берёг подчиненных (без вот этого высокомерного офицерского - «солдата береги, солдата не жалей»), учил их неустанно, переписывал на них часть своих побед (в основном, на ведомых, у них роль несколько неблагодарная – прикрывать хвост ведущего, который, в свою очередь, либо все лавры пожинает, либо сгорает к чертям) — ибо везёт не всем, а статистика влияет и на зарплату боевого лётчика, и на его продвижение по службе…
Читающий его биографию отметит сразу же первое впечатление: Александр Покрышкин постоянно учился и анализировал – в любом возрасте, на любом этапе своего движения вперед – даже с полковничьими погонами и геройскими звёздами-званиями-должностями. Это впечатляет. И внушает уважение.
Хотя – нет, это впечатление второе. Первое, что впечатляет, это, конечно, количество вогнанных в гроб фашистских асов – 59 лично и еще 6 в группе. Это не лучший результат советских истребителей в Великой Отечественной, Иван Кожедуб – тоже трижды Герой, тоже маршал авиации – 64 победы. Это не лучший результат Второй мировой — ну что, нам немцем Эрихом Хартманном гордиться: 1404 боевых вылета, 352 воздушные победы, из них 347 над советскими самолётами?! Да гори он в аду, какие 10 лет советских лагерей, которые ему дали за такие заслуги?!.
Более того. Есть ряд отечественных исследователей, подвергших беспощадному анализу статистику побед Покрышкина – книги написаны. Смело и бескомпромиссно исследователи исследуют и выясняют, что Покрышкин убил меньше, чем 59 фашистских убийц. Как не стыдно Покрышкину, что он о себе возомнил!..
Разумеется, эмоции автора. Конечно же, исследователи должны исследовать и выяснять – это их долг, миссия даже…
На самом деле вопрос этот серьёзный, всё не однозначно и тонет в методологиях. Это не умствования современных диванных экспертов, проблема учёта уничтожаемого противника обсуждалась еще в процессе его уничтожения. Это – тема отдельной статьи, более того – исследования. Здесь стоит отметить только, что сам Покрышкин говорил как-то Ворошилову, что на самом деле сбил более ста фашистских самолётов. Невозможно представить себе маршала советской авиации, врущего Председателю Президиума Верховного Совета СССР. Да не в Председателе дело – Покрышкин был не такой человек.
Методики, технологии учёта не справлялись с реалиями – и это не только советская проблема. Уинстон Черчилль в своей книге «Вторая мировая война» писал: «Несомненно, мы всегда проявляли чрезмерный оптимизм при подсчете добытых нами неприятельских скальпов. В конечном счёте оказалось, что мы сбивали по два германских самолета на каждый потерянный нами самолет, а не три, как мы считали и заявляли».
Но оставим эмоции и вернёмся к позитиву – замечательной способности и особенности Александра Ивановича Покрышкина учиться и учить.
Из биографии крестьянского сына Покрышкина известно, что он думал об авиации с 12 лет – но путь его был непрост и непрям. Как сказал поэт, «это многих славный путь»: школа-семилетка, работа на стройке.
(Вам не приходилось вымешивать бетон совковой лопатой? Автору довелось: жилы словно рвутся вместе с внутренностями, суставы трещат – прекрасный стимул получить высшее образование, чтоб никогда больше!!.).
Покрышкин учится на слесаря-лекальщика – и мечтает о крыльях, трудится слесарем-инструментальщиком на «Сибкомбинатстрое», одновременно учится на вечернем отделении института сельскохозяйственного машиностроения – и думает о небе. Жизнь и мечта пока не коррелируют…
Для сотен тысяч судеб в Стране Советов армия стала – и остаётся в современной России – социальным лифтом. Это – «медицинский факт», как говорится. То, с чем спорить бесполезно, это железобетонно.
Александр Покрышкин добровольцем идет в армию, оттуда поступает в 3-ю Пермскую школу авиатехников, потом на курсы усовершенствования технического состава ВВС – он уже делает карьеру как «технарь», становится старшим авиационным техником, совершенствует технику и вооружение (к примеру, ШКАС — Шпитального — Комарицкого авиационный скорострельный, первый советский скорострельный синхронный авиационный пулемёт). Но – идёт как будто параллельным курсом с собственно лётным делом, он – не лётчик.
«В 1936-1938 годах Покрышкин обучался в Краснодарском аэроклубе мастерству лётчика. Во время отпуска зимой 1938 года он втайне от начальства прошёл всего за 17 дней годичную программу гражданского пилота. Это помогло ему добиться в ноябре 1938 года направления на учёбу в Качинское авиаучилище», — сообщает нам справочное издание.
Покрышкин упорно выруливает свою судьбу к пилотированию. И в свои 26 таки становится «младшим лётчиком», в 1940-м. А «завтра была война»…
Отметим между прочим, что вот это продвижение параллельным «технарским» курсом имело свой «положительный плюс», как пошучивают военные – Александр Покрышкин знал матчасть летательных аппаратов, как очень немногие летуны. Вплоть до того, что потом совершенствовал американскую лендлизовскую «Аэрокобру».
И вот он лётчик! И как раз вовремя – 22 июня его аэродром бомбят фашисты. И вот сейчас!! Старший лейтенант взлетает на своём МиГ-3 и первым делом расстреливает в воздухе советский же Су-2: этот аппарат только поступил на вооружение, показался чужим – штурмана убил, пилот выжил; Покрышкин пережил позор и стыд.
Тут не скажешь, как еще один «лётчик» с пропеллером Карлсон – «ну, дело-то житейское!» Хотя, не только с Покрышкиным такое случилось – да, бывало. Вон еще один трижды Герой, Кожедуб – этот сбил попозже американца-союзника над Берлином. Или даже двоих. Сначала пояснял, что не якобы узнал силуэт «Мустанга» (заодно не различил, что пилот не совсем ариец, а вовсе даже негр), а когда понял, что ничего ему за это не будет, заявлял, что они сами виноваты.
Иван Кожедуб.
Но — к Покрышкину. «Нужно было жить и исполнять свои обязанности», как сказано в финале «Разгрома» Александра Фадеева. Не сказать, что карьера будущего рекордсмена сразу отличилась чем-то многообещающим: да, уже 26-го Покрышкин сбил 109-й «мессер», но уже 3-го июля, одержав еще одну победу, сам был сбит немецкой зениткой – и пешком выбирался несколько суток к своим.
Но! Но – опять — Александр Покрышкин любил и умел учится. Вплоть до того, что в первую же неделю войны завёл тетрадочку, аккуратистски записывая в неё все детали воздушных боёв, в которых участвовал он или его друзья, и делал детальный анализ.
«Тот, кто не воевал в 1941-1942, не знает настоящей войны», — писал потом Покрышкин.
Шла Великая война, великая бойня. Внизу было страшнее – там перемалывались армии и живые люди. Лётчики, конечно, аристократия армейская – но они тоже не розы нюхали. Зимой 41-го на Донбассе советское командование потеряло танковую группу фон Клейста. Истерика в штабах, хорошо описанная, несмотря на цензуру, в воспоминаниях Штеменко из Генерального штаба. Нужна информация, её требуют от авиации. В мерзотнейших погодных условиях взлетают самолеты – и бьются один за другим. Летит и Покрышкин – кому-то должно повезти. Облака метрах в 50-ти над землёй (высота современного 16-этажного дома, чтоб понимать), направление «везде», но он находит танки Клейста! Орден Ленина – высшая награда в СССР. Потому что важно…
Сорок первый – сорок второй годы Отечественной назовут нам страшнейшими — что лётчик Александр Покрышкин, что сапёр Виктор Некрасов, но мы сейчас о Покрышкине.
Ничего из ряда вон выходящего не выделяло этого офицера из тысяч советских пилотов до 43-го года… Неправильно и неумно. Выделяло сильно.
Для массы советских лётчиков 43-й год действительно рубежный в плане массовой деградации как подготовки, так и статистики побед и поражений: некий сержант (авиация уже не аристократия в СССР, пилоты уже не офицеры, они сержанты, их уровень развития — «взлёт-посадка») Попков В.И. весной 1942 прибыл на Калининский фронт в 5-й истребительно-авиационный полк с налетом 3 часа на боевом самолете, а осенью 1942-го во время критического положения в Сталинграде туда поступали пилоты с налетом 2 часа. Расклад побед поражений с немецкими лётчиками на тот момент был один к шести. Уточнять, у кого «один», а у кого «шесть», думается, не надо.
Еще для иллюстрации: японский лётчик-смертник в 1944 году должен был иметь 30 часов налета – для того, чтоб взлететь, найти вражеское судно и постараться попасть в него самим собой. Не у всех, кстати, получалось.
…А у сержанта авиации Попкова В.И. – налёт 3 часа, мда…
… Но снова к Покрышкину – переломным и прорывным для Александра Ивановича стал 43-й год. Собственно, этот год стал переломным вообще для европейской цивилизации в контексте Второй мировой.
Думается, что дело тут не только в похвальном уровне Покрышкина как пилота, как изрядного практика-технаря, как уже даже и теоретика – ведь он уже выносил, кодифицировал и анализировал преизрядный свой опыт лётный. Он выработал, себе усвоил и другим стал внушать иную, отличную от прежней советской тактику воздушного боя. Его это вот обрушение на вражеского ведущего всеми средствами атакующих с его уничтожением и деморализацией, полным разламыванием этим остальных – это работало, и еще как!
Это всё – и плюс новая машина. Качественный лётчик пересел на качественный самолет — поставлявшийся по ленд-лизу американский «Р-39N Airacobra».
…В середине семидесятых прошлого века мы, станичные пацаны, нашли на реке Убинке – где-то между Северской и Азовской станицами на Кубани – самолет. То ли весенним паводком его размыло, то ли наоборот, в результате засухи летней обнажился – уж не помню. Но, так понимаю, упал он в своё время в реку, а не врезался в берег – потому что относительно сохранился: в кабине сидел пилот – ну, то есть, его истлевшие останки; был пистолет проржавленный (впечатливший нас больше остального), кажется – награды и приборы какие-то, тут же растащенные. Конечно же, все поклялись, что взрослым ни полслова. Конечно же, все тут же всё узнали. Войска всё оцепили, милиция поставила на уши родителей, родители – мальчишек, пришлось вернуть всё натыренное. В том числе свинченную в кабине самолета аллюминиевую пластинку с иностранными буквами, которую пацаны притащили станичной училке английского языка, моей матушке. Тогда я впервые увидел это слово - Airacobra.
«Аэрокобра» по тому времени была мечтой пилота. Ее главными преимуществами были великолепное, безотказное вооружение и устойчивая, с незначительными помехами, радиосвязь», — сообщает своё мнение Герой Советского Союза Федор Архипенко (29 личных и 15 групповых побед).
«Самолет «Аэрокобра» считается наиболее опасным противником и в бой с ними немцы вступают только при численном превосходстве и преимуществе в высоте и внезапности», — продолжим панегирик этому аппарату строками официального документа, отчета 153-го истребительного авиаполка.
Тут уместен пассаж о ленд-лизе – союзнической помощи Советскому Союзу со стороны Соединенных Штатов. Lend — давать взаймы + lease — сдавать в аренду, внаём. Это государственная программа, по которой США поставляли своим союзникам во Второй мировой боеприпасы, продовольствие, технику, медоборудование и лекарства, стратегическое сырье. СССР стал одним из основных клиентов – на 11,3 миллиарда в долларах 40-х годов. Чтоб понимать – на 138, 25 миллиарда рублей по ценам на бакс в 2008-м.
Впоследствии стороны повели себя, как многие разведённые супруги – недостойно: СССР, утерев кровавые сопли и воспрянув, утверждал, что легко обошёлся бы и без союзнической помощи. На Западе, выдохнув после уничтожения гитлеровской угрозы, и снова глубоко вдохнув в виду угрозы новой, советской, заявляли, что сдохли б русские без американской тушенки. Автор опирается на уважительное мнение советского офицера Александра Покрышкина об американском самолете «Аэрокобра» и похвалы сержанта Красной Армии Митрофана Курносова (медаль «За боевые заслуги») грузовику «Студебеккер» — «лучшая машина в мире, внучек»…
О таких, как Покрышкин, надо бы читать не в кратких очерках, а основательней – в ЖЗЛ, к примеру. О том, как Александр дал по морде недостойному офицеру, как вылетел из партии (современный человек не поймёт всей глубины этой трагедии в те времена – застрелиться было проще), о его «скоростных качелях», «кубанской этажерке», о том, как качество лётчика переросло, наконец, в количество сбитых им самолетов врага.
В воздушной битве на Кубани, где не было наземных битв, подобных сталинградской или харьковской, не было столь мощного партизанского движения, как, скажем, белорусское, но была, действительно, большая воздушная битва, Покрышкин сбил лично 22 самолёта врага. Там стали асами многие его ученики, а сам Александр Иванович приобрёл всесоюзную славу.
Вот тогда-то зазвучало в эфире вполне истеричное «Achtung! Pokryshkin ist in der Luft!» И – историчное, без мифотворчества: данные радиоперехватов практически мгновенно информировали супостатов о том, что воздухе «белая сотка» — 100 на борту «Аэрокобры» полковника. Ну, и еще штук восемь «Аэрокобр» за ним…
Нет, не вместить биографию «лучшего лётчика Советской страны», как назвал его советский журнал «Смена» (или «Ястреб небес», как назвал американский) в скромный очерк…
На Параде Победы командир авиадивизии Покрышкин нес знамя 1-го Украинского фронта: штатским тут понимать надо – не всякий маршал такого удостоен бывает.
«Александр Иванович Покрышкин умер 13 ноября 1985 года на руках своей безутешной супруги после нескольких дней беспамятства, когда в бреду звал в атаку друзей, предостерегал их об опасности, вновь настигал ненавистного врага», — сообщает нам справочное издание.
То есть – 1985 минус 1945 – сорок лет мирной жизни не заслонили тех четырех военных, не стёрли. Умирая, вернулся туда, где жил на грани смерти…
P.S. — Интересно, что родился Александр Иванович в тот день, когда совершается празднование иконе «Благодатное небо» — это икона Пресвятой Богородицы, по преданию привезённая в Москву из Литвы супругой великого князя Василия I Софией Витовтовной в качестве родительского благословения. Есть что-то знаменательное в этом совпадении. Небо действительно было благодатным для Покрышкина…
Владимир Курносов, редактор сайта «БОЕВОГО БРАТСТВА»
