«Какое счастье жить, какое наслаждение дышать, летать и двигаться!»

П. Нестеров 

«Я желаю, чтобы мои авиаторы стояли на такой же высоте проявления искусства, как это делают русские».

кайзер Вильгельм II

Имя «Нестеров» присвоено астероиду № 3071.

 

Русский летчик Пётр Николаевич Нестеров 9 сентября 1913 года первым в мире выполнил «мёртвую петлю».

Яркая, короткая жизнь. Как падающая звезда, как метеор. Петр Нестеров прожил 27 лет, из которых был военным летчиком года три. И оставил яркий след в истории – первым совершил ставшую классикой фигуру высшего пилотажа – петлю имени себя (она же «мёртвая петля») и самый решительный манёвр воздушного боя – таран.

Сын военного был обречен стать военным же не только в силу семейной традиции: служба военная и в его времена, и до, и после – всегда была мощным социальным лифтом, большим шансом состояться, достичь чего-то.

Плюс обстоятельства: отец – глава семейства и его кормилец, штабс-капитан и офицер-воспитатель в кадетском корпусе — вдруг умер. Но даже смертью своей проложил дорогу детям – сыновья военных, сироты тем более, имели некоторые преференции при поступлении в военные учебные заведения, а впавшая в крайнюю нужду вдова смогла устроиться хотя бы во Вдовий дом – участь печальная, но вариант выживания. Сыновья Петя и Коля отправились учиться в тот же Нижегородский кадетский корпус, где при жизни преподавал отец.

«Обладает острым умом, чрезвычайно настойчив в принятых решениях, проявляет динамический характер, идеальный тип будущего офицера с ярко выраженными моральными качествами и храбростью», — характеристика кадета Петра Нестерова, одного из лучших выпускников 1904 года.

Лучшим выпускникам – право выбирать среди лучших военных учебных заведений для продолжения образования. Так было тогда, так и сейчас. Михайловское артиллерийское – одно из лучших в те времена. Нестеров заканчивает его блестяще. Блестящим – право выбора места службы. Так было и тогда, так и сейчас.

И на тебе — 9-я Восточно-Сибирская стрелковая Его Императорского Высочества Генерал-Фельдцейхмейстера великого князя Михаила Николаевича артиллерийская бригада! Владивосток, о котором и в 21-м веке в европейской части России говорят «где-е?!» А ведь Нестеров мог пойти в конногвардейскую артиллерию – престижней некуда!

Но… Любовь. Умный, да, но бедный подпоручик влюбился в мещанку, дочь вовсе крестьянина – перекрещённую из католичек в православные, из Ядвиги в Надежду, из Луневских удочеренную Галицкими. При чём тут Владивосток? Всё просто: по тем временам офицер имел право жениться только поле 23 лет. Если раньше – нужен «реверс», подтверждённый капитал в 5000 рублей (огромная тогда сумма). Нестерову – восемнадцать. Обойти можно, если годовой доход офицера больше 1200  рублей. Такой доход для молодого офицера был возможен только в некоторых отдаленных гарнизонах. Владивосток…

… Из артиллеристов вышло немало людей известных. Тот же Наполеон – артиллерийский изначально офицер. Аракчеев – из артиллеристов. Президент Ичкерии Аслан Масхадов, служивший, кстати, тоже в Приморском крае – рассказывают, классный был артиллерист…

Рвение молодого артиллериста Нестерова в глубоко провинциальном гарнизоне надо было куда-то канализировать – и командование определило его во Владивостокскую крепостную воздухоплавательную роту – разрабатывать методику корректировки стрельбы наземной артиллерии с помощью привязного аэростата. То есть – целеуказание с него, аэростата, воздушного шара попросту. Тема не новая на то время, но популярностью не пользовавшаяся. Нестеров создал эту методику. Но не в ней тут дело – во Владивостоке он впервые поднялся в небо. А это заразно. Хотя, собственно самолет он увидел только в 1910 году в Нижнем – там еще один легендарный русский лётчик, Уточкин, устроил показательные полёты. (А еще через 9 лет в том же нижегородском небе впервые увидит аэроплан пацан Валера Чкалов…)

…Небольшая деталь к образу – не лётчика, но человека: в подразделении Нестерова запрещены были ругань и рукоприкладство. Солдаты недоумевали, но уважали такую странность командира…

Всё, что происходило с Нестеровым дальше, наводит на мысль о предопределенности: переведенный по состоянию здоровья с Дальнего Востока на Запад офицер встречается-пересекается с целым рядом людей, влияющих на его судьбу, как корректировщик на работу орудий – Нестерова просто затягивает в авиацию.

Воздухоплавание и авиация в начале 20-го века были увлечением модным, уделом аристократов духа – и в то же время открытым для энтузиастов. Это сейчас подготовка высокопрофессионального военного летчика в России стоит от 3,4 до более 7,8 миллиона долларов (такие цифры назвал журналистам главнокомандующий ВВС РФ генерал-полковник Александр Зелин в 2009 году; бог весть, насколько здраво; может, не у нас так, а в Штатах?).

Сто лет назад самолеты и обучение пилотированию еще не стоили миллионы: 25-летний Нестеров за один 1912 год стал военным летчиком и полетел. За неполный 1913 год он добавил к своему образованию курс авиационного отдела Офицерской воздухоплавательной школы в Гатчине и уже в мае был назначен служить в авиаотряде в Киеве.

Да, всего 100 лет назад всё было проще: в 1910-м, когда заражённый, без всяких кавычек, авиацией Петр Нестеров построил свой планер в Нижнем Новгороде – его мама Маргарита Викторовна сама пошила обшивку на аппарат, а разгоняли его для взлёта попросту лошадью. Да, метра на два-три поднялся…

Перед Киевом военный летчик Нестеров постажировался в Варшаве летать на французских «Ньюпорах», только принятых на вооружение в российской армии. На этом аппарате он позже и влетит в историю авиации.

Он сделал замкнутую петлю в вертикальной плоскости над Сырецком военном аэродромом в Киеве 27-го августа 1913 года по старому стилю (9 сентября по новому) в 6 часов 15 минут вечера на самолёте «Ньюпор-4». без специальных приспособлений с двигателем «Гном» в 70 л. с.  – и этим манёвром положил начало высшему пилотажу в авиации.

Согласно протоколу спортивного комиссара киевского общества воздухоплавания, лётчик на высоте 800-1000 метров выключил мотор и начал пикировать. На высоте около 600 метров включил мотор, поднял самолет вверх, описал вертикальную петлю и пошёл в пике. Мотор снова выключил, выровнял самолёт и, спускаясь по плавной спирали, благополучно приземлился.

Спустя шесть дней (в некоторых источниках – двенадцать) это повторил француз Адольф Пегу.

Идею исполнения мертвой вертикальной петли Нестеров доказал теоретически, еще будучи учеником отряда в Гатчине.

«Я еще не успел вполне закончить теоретической разработки этого вопроса, когда узнал, что «мёртвую петлю» готовится совершить и французский авиатор Пегу. Тогда я бросил теоретические расчеты и решил рискнуть. Совершить «мёртвую петлю» было для меня вопросом самолюбия, - ведь более полугода я исследовал этот вопрос на бумаге», - рассказывал впоследствии Нестеров.

Разумеется, в мировой прессе тогда получила огласку именно петля Пегу. Лишь потом, когда Адольф Пегу прибыл в Россию, он лично встретился с Петром Нестеровым и признал его первенство в совершении опасного маневра.

Тем не менее, в зарубежной исторической прессе авторство «мёртвой петли» приписывается асу кайзеровских воздушных сил Максу Иммельману, как «петля Иммельмана». А вот в те времена в одном из приказов по войскам немецкий кайзер Вильгельм II отметил: «Я желаю, чтобы мои авиаторы стояли на такой же высоте проявления искусства, как это делают русские».  А глубоко бывший «в теме» Нестеров никакого Иммельмана не упоминает – он опасался Пегу. И Пегу приехал признавать своё поражение не к Иммельману, а к Нестерову.

Через несколько дней после полета, 31 августа 1913 года, Петр Нестеров получил очередное воинское звание — штабс-капитан. Ирония судьбы: он и погибнет в этом звании в 27 лет, как умер и его отец – в 27 лет, штабс-капитаном…

Начавшаяся война – Отечественная, Великая, Империалистическая, теперь мы называем её Первая мировая – принесла Петру Нестерову новый опыт и смерть.

Военная авиация только начиналась и сначала ей вменялась только разведка – высоко сижу, далеко гляжу, быстро докладываю. Скоро пришло понимание, что сверху можно бомбить. У Нестерова это получалось столь эффективно, что австрийское командование пообещало крупную денежную награду тому, кто собьёт аэроплан Нестерова.

Пленные рассказывали, что во время воздушных разведок русских авиаторов австрийцы всегда безошибочно определяли, каким аппаратом управлял Нестеров: столь красив был полет аса.

«Das ist Nesteroff!» — указывали в небо австрийцы. Это напоминает «Das ist Pokryshkin!» лет тридцать спустя.

После 28 боевых вылетов, совершённых за месяц, 27-летний штабс-капитан Пётр Николаевич Нестеров совершил свой последний подвиг – на своем легком «Моране» протаранил тяжелый «Альбатрос», в котором находились вражеский австрийский пилот Франц Малина и пилот-наблюдатель барон Фридрих фон Розенталь, которые вели воздушную разведку передвижения русских войск. Тогдашние самолеты не несли пулеметов и пушек, летчики разбирались друг с другом при помощи револьверов и карабинов. (Писатель Борис Акунин живописует этого фон Розенталя как настоящую немецкую свинью – тот стрелял по коллегам не из карабина, по-благородному, а картечью из двустволки). Нестеров попробовал таран. Погибли все…

«Какое счастье жить, какое наслаждение дышать, летать и двигаться!» — говорил друзьям летчик Нестеров.

…Город Жолква, над которым великий летчик совершил свой подвиг, находится в нынешней Львовской области Украины. С 1952 по 1992 годы город назывался Нестеров, там был мемориал: памятник с «мёртвой петлей», заканчивающейся взлётом вверх реактивного самолёта, и небольшой музей. В 1990-е годы музей был заброшен и разграблен…

Владимир Курносов, редактор сайта «БОЕВОЕ БРАТСТВО».

ВСЕРОССИЙСКАЯ ОБЩЕСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ВЕТЕРАНОВ БОЕВОЕ БРАТСТВО