В августе 1985-го.
- Уж, лучше бы ты был пастухом, чем офицером. — Произнес отец в сердцах. Новость о том, что единственный сын поступил в военное училище, его явно огорчила.
Почему отец так заботился об укомплектовании местных колхозов и совхозов пастухами, Сергею было не ведомо. Но то, что отец был не прав, он не сомневался. Потому что с детства мечтал стать офицером! И не просто офицером, а выпускником элитного Московского высшего общевойскового командного училища имени Верховного Совета РСФСР. Курсантов которого в народе не случайно называли «кремлевцами». Потому как в первые годы своего существования, училище располагалось в Московском Кремле.
Учиться в этом училище было интересно: походы в московские театры и музеи, на выставки и концерты. Раз в месяц курсанты выезжали в ногинский учебный центр. Там можно было от души побегать по тактическому полю, пострелять, поводить боевые машины и танки.
На втором курсе Сергея перевели в спортивный взвод. И почти целый год он провел на спортивных сборах. Затем, были соревнования по военно-прикладному плаванию на Первенстве Московского Военного округа, где они заняли первое место. А так же соревнования по многоборью взводов и марш-броску на десять километров с боевой стрельбой (на которых они «взяли» два вторых места).
К тому же, началась Эпоха пышных похорон — ежегодно умирал кто-то из Генеральных секретарей ЦК КПСС (то Брежнев, то Андропов, то Черненко), И уже со второго курса, курсантов привлекали на обеспечение этих траурных мероприятий. Плюс два ноябрьских парада на Красной площади и один майский — к 40-летию Победы. Нет, отец был не прав! Даже учиться на офицера было круто!
Сколько всего произошло за четыре года учебы! Сколько приключений довелось пережить! Даже пошив «стояков» (хромовые сапоги со вставками) и традиционной фуражки кремлевцев с высокой тульей — вспоминались с улыбкой. Поиски генеральской рубашки к выпуску…
В июле 1985-го года в Москве должен был пройти Всемирный фестиваль молодежи. И чтобы выпускники-кремлевцы не смущали своим бравым видом, приезжающих на Фестиваль со всего мира девушек, командованием было решено провести выпуск училища на месяц раньше. Не в июле, как обычно, а 22-го июня 1985 года. Выпуск традиционно проходил на Красной площади. А дальше выпускники разъезжались служить туда, куда их посылала Родина. И куда какой-то никому неведомый Макар никогда не гонял своих привередливых коров.
Тридцать кремлевцев с выпуска были направлены для прохождения дальнейшей службы в Туркестанский военный округ. В штабе округа кадровики ненавязчиво поинтересовались у молодых лейтенантов, есть ли среди них желающие СРАЗУ поехать «за речку» (в Афганистан)? Сама постановка вопроса подразумевала некий выбор. Поэтому Сергей и поинтересовался, а есть ли у них альтернатива? Не так чтобы его это сильно интересовало. Скорее так, ради приличия.
Оказалось, что выбор у них действительно был. Можно было ехать в Афган сразу, а можно было задержаться на небольшую переподготовку. И уже после переподготовки ехать, отдавать свой интернациональный долг. Сергей никуда не спешил, а потому выбрал второй вариант. Игорь Овсянников, Олег Якута и еще несколько ребят решили не тянуть резину и полетели в Афган сразу. А Сергей с несколькими своими товарищами оказался в поселке Азадбаш под Чирчиком, в кадрированной мотострелковой дивизии.
Вы скажете, что здесь такого необычного? У многих выпускников военных училищ все было точно так же. Так же, да не так! Потому что я не сказал вам самого главного. Выпустившись на месяц раньше, чем выпускники других училищ, кремлевцы и в Азадбаш приехали на месяц раньше. В этом-то и был скрыт маленький такой нюансик! Но, как вы знаете, Дьявол прячется в мелочах. И от этих мелочей иногда зависит очень многое.
Наверное, в каждой воинской части есть офицерское общежитие? И как только в части появляются новые офицеры — их первым делом размещают в общежитии. А когда офицеров приезжает много (чирчикская кадрированная дивизия была в некотором роде сборным пунктом перед отправкой военнослужащих в Афганистан), то остальных размещают в казармах. Гостиница в бывшем дворянском доме, с большими светлыми комнатами, с огромными балконами и колоннами, квартирного типа с отдельными кухнями и санузлами, согласитесь, заметно отличалась от казармы. Кремлевцы, разумеется, были размещены в гостинице.
Да, кстати, забыл вас спросить: с чего обычно начинает гнить рыба? Правильно, с головы. А с чего начинают укомплектовываться воинские части? Не, это не честно! Вы знали! Или вам кто-то это подсказал!
Но вы правы! Тех, кто приехал первыми — распределили в штабе дивизии, в различных отделах и управлениях. Тех, кто следом — в полковом звене. Остальным досталось командовать солдатами, которые после тифа и желтухи возвращались в свои части в Афган. Молодым желторотым лейтенантам пришлось командовать уже воевавшими солдатами. Понятно, что все эти «назначения» были временными. До тех пор, пока в Афгане не понадобятся новые офицеры на замену. Но согласитесь, разница в том, ждать этот вызов за бумагами в штабе или командуя бойцами — тоже была большая.
Конечно же, приказом на должности их никто не ставил. В некотором роде они были лишь бесплатной рабочей сила. Хотя и работали за зарплату (и даже в отличие от тех, кто сразу уехал в Афганистан, получили подъемное пособие).
Сергею «досталась» должность заместителя начальника оперативного отделения дивизии. Ежедневно он ходил в штаб, делал какую-то ненужную бумажную работу. Откровенно скучал. До тех пор, пока командир дивизии не обнаружил в своем плане запись о том, что необходимо «обновить» мобилизационные карты на случай развертывания дивизии.
Командир дивизии вызвал к себе начальника штаба. Начштаба был опытным служакой, а потому ничего «разжевывать» ему не пришлось. Да, и служили вместе они уже не первый год.
- Петрович, надо будет поднять наши мобкарты. Обновить даты… Посмотри, что там нужно поменять в обстановке. В духе последних директив. И к следующей пятнице мне на подпись.
В кабинете комдива не было никого из посторонних, а потому начальник штаба ответил по-свойски.
- Будет сделано, командир. — И вышел из кабинета.
Переделывать самому карты начальник штаба, разумеется, не мог. Не по чину это ему было. Для этого у него был целый штаб — в лице начальника оперативного отделения. Которого он немедленно вызвал и практически слово в слово повторил тому приказ комдива.
- Посмотрите там свежим взглядом, что нужно в обстановке поменять. В духе современной военной доктрины. А то карты эти со времен царя Гороха, похоже, не менялись. Но без особого фанатизма, конечно же. К четвергу чтобы все было готово!
Начопер привычно взял под козырек.
- Есть, товарищ полковник. Разрешите идти?
- Идите!
Разумеется, и начальнику оперативного отделения перспектива всю неделю заниматься ерундой и переделывать никому не нужные карты (а все прекрасно понимали, что развертывать дивизию никто никогда не будет) особого энтузиазма не прибавляла. Дома ждали жена и какие-то бытовые проблемы. А карты? Для этого у начальника оперативного отделения был толковый солдатик Володя (студент архитектурного института, у которого недавно «сняли» отсрочку и на два года отправили в армию). «Перерисовать» карты заново и поставить «свежие» даты для него было не проблемой. Вот только слова начальника штаба о современной военной доктрине не давали покоя.
Взгляд начопера упал на молодого лейтенанта, уже вторую неделю находившегося в его распоряжении.
- Та-а-ак, товарищ лейтенант. — Протяжно и немного загадочно произнес полковник. — В училище на тройки небось учились? Прогуливали лекции?
- Никак нет, товарищ полковник. Без троек. Фрунзенский стипендиат. В дипломе одна четверка. — С нескрываемой гордостью в голосе, ответил лейтенант.
- И нашу современную военную доктрину знаете?
- Так точно, товарищ полковник, знаю. Рассказать?
- Не нужно. Верю, верю. — Быстро ответил начопер. И замахал руками на лейтенанта, словно боялся, что тот расскажет ему какую-нибудь военную тайну. А то, что от военных тайн ничего кроме головной боли не бывает, он знал не хуже любого из нас.
- В общем так, лейтенант, слушай боевой приказ. — И начопер повторил слова начштаба. — Сделаешь с учетом современной военной доктрины. Как в училище учили. Но без фанатизма! К среде чтобы все было сделано. Все ясно?
- Так точно, товарищ полковник. — И хотя командовать дивизией лейтенанту до сего дня еще не приходилось, он подумал, что легко справиться с этой задачей. Это те, кто командовал взводом и ротой догадываются, что дивизией командовать чертовски сложно, А тем, кто еще никогда и никем не командовал — это казалось сущей ерундой. Чем, то вроде детской игры.
До среды времени оставалось не много. Приходилось работать не только днем, но частенько засиживаться и далеко за полночь. Сергей рисовал карту комдиву, а Володя на её основе рисовал карты для всех заместителей командира дивизии и командиров частей.
Что говорить, командовать дивизией было интересно. По крайней мере, на бумаге. Помня слова своего начальника, «чтобы обойтись без фанатизма», границы района обороны дивизии Сергей менять не стал. Но в свете современной оборонительной военной доктрины (лекцию о которой, он пропустил по какой-то крайне уважительной причине), один из полков лейтенант направил оборонять ликеро-водочный комбинат. Командир этого полка был настоящим гусаром. Любил веселые шутки и хорошие вина. А потому, едва бы кто смог оборонять этот комбинат лучше его.
Вторым полком командовал смешной такой полковник. Невысокого роста, полноватый, но с искрящимися и очень добрыми глазами. Было у него трое детей: мал, мала, меньше. Худенькие и прозрачные, как тростинки. И лейтенанту подумалось, что было бы совсем не плохо немного их подкормить. А потому второй полк получил задачу занять оборону в районе «Бермудского треугольника»: мясокомбината — молокозавода — кондитерской фабрики.
А третий полк… С третьим полком вышла небольшая заминка. Сергей невольно вспомнил командира этого полка, который постоянно куда-то спешил. В офицерской столовой норовил пролезть без очереди. Мог нагрубить незнакомому офицеру, если тот был ниже чином.
Что-что, а грубость по отношению к младшим по званию Сергей простить не мог. Офицеры — это особая каста, которая в случае необходимости должна была своими жизнями защитить свою страну и свой народ. И он считал, что это достойно, как минимум, уважения. Независимо от звания и должности. Чтобы командир полка понял эту простую истину, его полк был размещен на карте в районе очистительных сооружений. А командный пункт полка — на неприступном утесе, что возвышался над очистными сооружениями подобно какому-то сказочному и таинственному стражу. Разумеется, личный состав полка был не виноват в том, что у них такой командир. Но и принцип воспитания в коллективе и через коллектив никто не отменял. Ведь, если завтра начнется война, под его командованием придется воевать полку. На войне перевоспитывать командира будет поздно. Для этого всем нам дано мирное время. А поэтому хотя бы на штабной карте, но Сергей чувствовал себя обязанным попытаться перевоспитать этого грубияна…
Дивизионный разведбат Сергей разместил на карте в районе общежитий пединститута. Артполк оборонял городской парк, где было множество точек общепита и увеселительных заведений. Лучшие рестораны и столовые города оборонялись инженерно-саперным батальоном. Танковый полк… Где Сергей разместил танковый полк рассказать вам я не имею права. Это — Военная тайна. Скажу лишь, что полк был размещен на правом фланге дивизии, в засаде. В очень приятном во всех смыслах месте. И если бы в реальной жизни танкистам пришлось там обороняться — они были бы довольны. Условное обозначение командного пункта дивизии Сергей с таинственной улыбкой нарисовал поверх здания лучшего в городе ресторана. Как говорится, война войной, а обед в штабе дивизии всегда должен быть по распорядку! И непременно должен быть вкусным, питательным и полезным! Должны же быть на войне у солдат и офицеров хоть какие-то маленькие радости! А размещение личного состава — должно быть максимально комфортным.
В общем, все самые приятные, интересные и даже в некотором роде злачные места оказались под надежной защитой. А всякие никому не нужные, на его взгляд, вокзалы, мосты, аэродромы и промышленные предприятия — под бдительным оком бабушек из военизированной охраны. Бабушки уже привыкли ходить на работу в одни и те же места. И уважая их заслуженный возраст, лейтенант посчитал, что не стоит направлять их невесть куда. Потому что на старых местах им и до дома было ближе, и до магазинов, и до поликлиник. Рядом с домом, где и стены помогают, с любыми диверсантами, вражескими десантами и шпионами они справятся не хуже самых крутых вояк. Это факт! В этом он даже не сомневался.
Разумеется, в военном плане это было не совсем правильно. Но с точки зрения военной хитрости (а ее тоже никто не отменял) выглядело более чем загадочно!
А еще лейтенант решил, что согласно современной военной доктрины оборона дивизии будет не позиционной, а маневренной. Поэтому через два дня после получения приказа на развертывание, произойдет перегруппировка сил и средств дивизии. Первый полк будет передислоцирован в район «Бермудского треугольника». Второй — в район ликеро-водочного завода. Артполк поменяется местами с танковым полком. Разведбат — с инженерно-саперным. И только третий полк останется на старом месте — в районе очистных сооружений…
Вскоре рабочая карта командира дивизии была готова. Сергей с удовлетворением посмотрел на творение рук своих и остался доволен. Представив, в цветах и красках, как было бы весело, если бы полки и отдельные батальоны заняли свои позиции согласно этой карте. Да, это была бы самая веселая война из всех, о которых лейтенант знал. Или когда-нибудь слышал.
Через пару дней солдатик Володя закончил работу над другими картами. Начопер бегло взглянул на них. Внешне все было очень красиво: оборона в два эшелона. Засадные полки, маневры — все более чем по-взрослому. И вполне возможно, что даже в духе современной военной доктрины? А что конкретно обороняли полки — в это начопер вникать не стал. Какая разница?! Что-то обороняют и ладно! Ведь все равно эти карты никому не нужны, воевать по ним никто никогда не будет. Пролежат еще год в сейфах. А на следующий год их снова придется переделывать. В духе очередной, еще более современной военной доктрины…
Начопер передал карты начальнику штаба. Тот — командиру дивизии. Комдив с удовлетворением посмотрел на красивые условные тактические значки, вспомнил свою учебу в академии и с грустным вздохом подписал рабочие карты. Карты запечатали в секретные пакеты и положили в сейфы. Через месяц лейтенант вместе с другими своими товарищами убыл из Азадбаша в 197-й ОТБРОС (отдельный батальон резерва офицерского состава) в окрестности небольшого туркменского поселка Геок-Тепе. И вскоре забыл о том, как он когда-то командовал целой дивизией.
Вот, собственно говоря, и все…
Хотя у этой истории было небольшое продолжение. В январе 1986-го года под Ашхабадом проводилось развертывание кадрированного стрелкового корпуса. Нескольких офицеров батальона резерва привлекли на это развертывание. Так Сергей попал в бикровинский танковый полк на должность начальника разведки полка. В ходе учений разведрота полка неоднократно получала благодарности от вышестоящего командования. Это и не удивительно. Ибо в ходе учений, которые длились почти целый месяц, разведрота выполняла свои задачи чуть ли не в центре Каракумов (и лишь изредка в районе Иранской границы). Это вам не ликер-водочный комбинат оборонять! И не общежития пединститута. Чем было заниматься разведчикам, как не боевой подготовкой и учебой?! Хотя начиналось все не так уж и гладко.
Где-то через неделю после того, как начались учения, к Сергею заявилась делегация разведчиков. Стоит отметить, что разведрота эта была не совсем обычной: офицеры, сержанты и солдаты ее, в «мирной» жизни были известными спортсменами (уровня республиканских сборных и сборных Союза). Почти у всех солдат и сержантов за плечами было высшее образование (к слову сказать, обычный связист роты в повседневной жизни был старшим инженером по связи в республиканском МВД).
Разведчики легко переносили все тяготы и лишения военной службы, выпавшие им в ходе этих учений. Курить в роте было как-то не принято, спиртным тоже не злоупотребляли. А вот без конфет, печенья, всяких плюшек и булочек разведчикам приходилось тяжко. Взрослые мужики, спортсмены — они же тоже люди, со своими слабостями и привычками!
А потому делегация попыталась убедить своего начальника разведки, что в целях повышения боевого духа и воинского мастерства личного состава им крайне необходимо организовать рейд в сторону ближайшего сельмага (сельского магазина) и пополнить запасы продовольствия.
Первая мысль у Сергея была о том, что идея эта попахивает возможным злоупотреблением спиртных напитков, грядущими нарушениями воинской дисциплины и военными преступлениями. Но глядя в тоскливые глаза своих разведчиков, он понял, что от похода за конфетами и печеньем ничего страшного не произойдет. А ребятам его поднимет настроение. К тому же, он прекрасно помнил одну армейскую мудрость: если предотвратить нарушение воинской дисциплины невозможно, то его нужно хотя бы возглавить. А потому в ближайшую субботу, были составлены списки необходимых покупок, собраны деньги. Назначены трое «закупщиков». Старшим в роте остался командир роты. Вместе с командирами взводов он должен был организовать и провести спортивный праздник (дабы никто не заметил отсутствия трех разведчиков). А сам Сергей с «закупщиками» направился в сторону Ков-Аты (известное подземное озеро, «Отец пещер» на туркменском). Рядом со входом в пещеру располагался небольшой продуктовый магазин, который и решено было посетить.
Но не успели разведчики пройти и пары километров, как со стороны Копетдага (горный хребет) они заметили небольшой столб пыли. Ехала машина. Одна. Не трудно было догадаться, что в одной машине мог ехать только какой-то военный начальник среднего звена. По той простой причине, что любой самый маленький начальник прекрасно знал, что в Каракумах ездить на одной машине запрещено. А у большого военного начальника непременно была бы с собой свита еще на нескольких машинах.
Сергей печально посмотрел вокруг. Ровное, как стол предгорье. Еле заметная колея, ведущая в расположение их полка. И тоненькая цепочка следов, оставленная только что разведчиками. Спрятаться было можно, но шансов на то, что пассажиры этой машины не заметят свежих следов, было мало. Радовало лишь то, что до момента их обнаружения оставалось еще немного времени.
Сергей произнес только одно слово.
- Захват. — Жестом отдал команду разведчикам занять позицию. И аккуратно положил на дорогу свою панаму.
На ровной поверхности его разведчики моментально нашли какие-то небольшие ямки и ложбинки. Залегли в них, и словно бы исчезли. Выгоревшая на солнце форма оказалась прекрасным маскировочным средством.
Машина оказалась обычным армейским УАЗИКом. Заметив на дороге невесть откуда взявшуюся панаму, водитель на мгновение притормозил. Этого мгновения разведчикам с лихвой хватило, чтобы, как кузнечикам прыгнуть на машину. Благо, что на УАЗИКе были открыты боковые стекла. В машине оказалось всего два человека: солдатик-водитель и пассажир в штормовке на заднем сидении. Водитель моментально был выброшен из машины. Его место занял один из разведчиков. Двое других нежно прижали с двух сторон пассажира. Сергей уже сидел на переднем сиденье и лихорадочно обдумывал план дальнейших действий. Машина вскоре остановилась.
Как говорится, глаза никогда не врут, а язык всегда выкрутиться. Поэтому стараясь не смотреть в глаза пассажиру, Сергей начал нести полную ахинею. Как обычно, нес ее он вполне убедительно.
- Вы находитесь на территории военного объекта. На машине нет обязательных опознавательных знаков — поэтому до выяснения всех обстоятельств вы будете задержаны. — Сергей командным голосом приказал своему разведчику ехать в расположение полка.
Сзади раздался спокойный и уверенный голос пассажира.
- Только водителя не забудьте…
Бог с ним, с водителем. — Подумал Сергей. — А вот панаму, оставшуюся на дороге, пожалуй, нужно забрать! Казенное имущество, однако!
Пришлось развернуться и забрать панаму. И водителя. Стоит сказать, что в процессе захвата он практически не пострадал. Но находился в полной прострации — слишком уж все произошло неожиданно. Один из разведчиков связал руки водителя своим брючным ремнем. Водителя посадили за вторым рядом сидений. И отправились в путь.
Вскоре УАЗИК был в расположении полка. Сергей с разведчиками отвел задержанных к командиру полка. Доложил о том, что неизвестные пытались проникнуть в их район обороны.
Похоже, командир полка неплохо знал задержанного. Потому как сразу принял строевую стойку и доложил ему о том, что полк занимается согласно плану боевой подготовки. Что все живы и здоровы.
Вскоре выяснилось, что задержанный оказался командиром их стрелкового корпуса. Так Сергей узнал, как он выглядит. А командир полка неожиданно для себя узнал, что у него в полку отлично организованы боевое дежурство и сторожевое охранение.
На построении командир корпуса, с нескрываемым чувством гордости, объявил благодарность командиру полка, начальнику разведки и командиру разведроты за образцовое выполнение своих служебных обязанностей. Наверное, любому командиру корпуса было бы приятно знать, какие орлы служат под его командованием?! Командиру корпуса было приятно. А когда приятно командиру корпуса, то и всем его подчиненным приятно.
После построения Сергея вызвали в штабную палатку. К командиру корпуса.
- Как ваша фамилия, лейтенант?
- Лейтенант Карпов.
- Как, как?
Сергей повторил свою фамилию. И был очень удивлен, тому, как вдруг загадочно заулыбался командир корпуса.
- Прибыли в батальон резерва из Азадбаша?
- Так точно, из Азадбаша.
Командир заулыбался еще шире. И еще более загадочно. И чуть слышно произнес.
- Не может быть…
Чего не может быть на этом свете, Сергей не знал. Но переспрашивать было как-то неудобно.
- Присаживайтесь. — Командир показал рукой на складной стул.
Сергей присел.
- А вы знаете, лейтенант, почему развернули наш стрелковый корпус? На целый месяц призвали из запаса офицеров, сержантов и рядовых? Оторвали их от своих рабочих мест и проводят с ними учения?
- Наверное, так и должно быть: раз в два-три года всех офицеров, сержантов и рядовых запаса привлекают на военные сборы. На военных сборах они изучают новое оружие и технику, проводят боевое слаживание и войсковые учения.
- Да, должно быть. Хотя, разумеется, делается это не всегда. Как вы знаете, год назад на должность Министра Обороны был назначен маршал Соколов Серей Леонидович (он прожил 102 года и воспитал двух замечательных сыновей, генерал-полковников). И еще, как вы знаете, в Азадбаше под Чирчиком располагается кадрированная мотострелковая дивизия. Пару месяцев назад Министр Обороны решил провести инспекторскую проверку именно в этой дивизии…
Сергей невольно присвистнул. Почем-то ему сразу же подумалось о тех штабных картах, которые он недавно рисовал. В духе современной военной доктрины. Хотя карты эти едва ли кто будет проверять серьезно. Их никогда никто толком не проверяет. Вот если бы дивизию пришлось разворачивать, тогда…
Командир корпуса словно бы прочитал мысли Сергея.
-… и Министром Обороны был отдан приказ развернуть эту дивизию. Когда полки были укомплектованы личным составом, техникой и вооружением, они заняли свои районы обороны. И тут началось самое смешное. Когда выяснилось, где находятся эти самые районы. Министр Обороны хохотал чуть ли не до упаду. До слез. Особенно над командиром одного полка, который полдня тратил на то, чтобы добраться до своего командного пункта, расположенного в районе очистных сооружений на вершине утеса. А еще полдня — на то, чтобы спуститься вниз на очередное совещание.
Да, и маневры других полков, которые поочередно обороняли самые злачные места в городе, а затем менялись местами — вызвали у Министра очередные взрывы веселья.
Когда ему доложили, кто разрабатывал эти планы, Министр сказал, что с такими лейтенантами наша армия непобедима. И приказал развернуть еще и нашу ашхабадскую дивизию. Чтобы проверить, не только нашу мобилизационную готовность, но и как мы собираемся бить врага-супостата.
- Вот поэтому наша корпус и был развернут. — С улыбкой произнес командир корпуса.
- А врага-супостата наш стрелковый корпус собирается бить по старинке. Не в духе новой военной доктрины, без использования военной хитрости и очень скучно. Не то, что чирчикская дивизия. — С легкой грустью подумал про себя Сергей. Но говорить вслух почему-то ничего не стал.
Командир корпуса тем временем продолжил свой рассказ.
- На днях я был на подведении итогов развертывания чирчикской дивизии. По окончании совещания общался с командирами полков. Они говорили, что давно уже не получали столько положительных эмоций от учений. И давно так не веселились. Все, кроме одного. Один командир полка обиженно пыхтел и явно обижался на подколки своих товарищей относительно обороны каких-то очистных сооружений. И какого-то неприступного утеса. И все грозился найти какого-то лейтенанта. И взять его к себе в полк на должность начальника штаба.
- Пойдешь, ко мне в разведотдел, лейтенант? — Неожиданно спросил командир корпуса. И шутливо подмигнул ему.
Это подмигивание тоже было неожиданным. Даже более неожиданным, чем сам вопрос. Служба в разведотделе была крайне заманчивой. Там можно было составить кучу смешных планов и нарисовать множество прикольных штабных карт! Но мысль о командире полка, который будет бегать за ним по ночам, в кошмарных снах, с огромной дубиной и загонять его каждую ночь на вершину неприступного утеса — заставила задуматься.
К счастью, за последние полгода Сергей уже научился отвечать «нет» на самые заманчивые предложения. Потому как за ними часто скрывался какой-нибудь маленький такой подвох. В данном случае подвохом была возможная угроза остаться на долгие годы служить в Туркестанском военном округе. Пойти на это Сергей не мог.
- Я в Афган, товарищ полковник. Нужно немного послужить «на земле», а уж потом просиживать штаны в штабе.
- Как знаешь, лейтенант. Как знаешь. Удачи тебе! — Командир корпуса, дружески похлопал его по плечу. — И береги себя!
- Есть, товарищ полковник. Я постараюсь.
Несколькими месяцами позднее
Вот уже который месяц аналитики МИ-6, ЦРУ и Моссада ломали головы на штабными картами, присланными их агентами из Советского Союза. Вдоль границы с Афганистаном и Ираном «Советы» неожиданно развернули мотострелковую дивизию и стрелковый корпус. Призыв на военную службу «партизан», видимо, означал начало какой-то новой войны. Потому как во всем мире уже прекрасно знали о традициях русских вождей сначала развалить свою профессиональную армию, понести колоссальные потери в приграничных сражениях, а затем победить силами ополчения. Голыми руками, с помощью какой-то там матери.
Все это было если и не понятно, то хотя бы привычно. Но маневры, которые проводила в ходе учений чирчикская мотострелковая дивизия — были вне всякой логики и современной военной науки.
Если хаотичное перемещение нескольких полков от ликеро-водочного комбината до мясокомбината и молокозавода еще можно было объяснить традиционным коварством русских. А оставленные без прикрытия мосты, железнодорожный вокзал и другие транспортные узлы — вполне соответствовали наставлениям древнекитайских стратегов — соблазнять выгодой. То оборона одним из полков очистных сооружений и какого-то утёса — не укладывалась ни в какие рамки? Либо под очистными сооружениями располагались пусковые установки баллистических ракет? Либо под утесом — какое-то супер-современное секретное оружие? Либо что-то еще. Но что?!
Под видом туристов в этот район было выброшено несколько разведгрупп. На их подготовку и прикрытие были потрачены миллионы фунтов стерлингов, долларов и шекелей. Но разведчики так и не смогли раскрыть секрет этих очистных сооружения и утеса.
Аналитики начинали в истерике биться головами о стены. Многие начинали сходить с ума от этой неразрешимой загадки. А главные аналитики раз за разом произносили вслух непонятное слово «NAFIGA»? Снова и снова всматриваясь в штабные карты. И прекрасно понимая, что пока они не раскроют эту ВОЕННУЮ ТАЙНУ «Советов», ни они сами, ни их начальники не смогут спать спокойно.
Да, и поиски секретного специалиста, присланного из Москвы для разработки планов развертывания чирчикской дивизии так и не увенчались успехом. В секретных документах этот неизвестный проходил под псевдонимом «лейтенант». Но, разумеется, советские называли его «лейтенантом» лишь для конспирации. На самом деле звание у него должно было быть не ниже полковника. Потому что разработку этих штабных карт едва ли могли доверить кому-либо со званием ниже полковничьего. Найти этого специалиста никак не получалось. Он словно в воду канул. А найти его нужно было непременно. Потому что только он знал разгадку этого секрета. Да, и наличие у «Советов» специалистов такого уровня тоже не внушало иностранным разведчикам особого оптимизма. Ведь пока у «Советов» есть такие специалисты, их армию и страну победить было невозможно.
P.S. С началом русско-японской войны (а позднее и 1-й мировой) огромные потери среди офицеров, вынудили царское правительство разрешить поступать в военные училища не только дворянским «отпрыскам», но и детям из семей разночинцев. А при наличии необходимого образовательного ценза, проявившие в боях мужество и героизм воины, могли поступить в полковые офицерские школы. И так же стать офицерами…
Прадед Сергея, донской казак Данила Лаврович Паршин, был у своих родителей единственным сыном, а потому в свое Донское войско его не взяли. Так принято было у казаков — единственного сына в войско не брать. Однако сидеть сиднем на печи, когда где-то за тридевять земель шла война, было невмоготу. Поэтому железной дорогой добрался Данила до Читы. Там и пристал ко второму Верхнеудинскому полку Забайкальского казачьего войска. Добровольцем. Участвовал в непрерывных стычках с неприятелем от Ляояньских боев и до конца войны. Получил чин хорунжего. Был награжден орденами Святой Анны четвертой степени и Станислава третьей степени.
Владимира четвертой степени и чин сотника получил уже на войне с германцем. А так же, три легких и два тяжелых ранения, по которым вчистую был списан с военной службы.
Офицерский чин его по действующим законам подразумевал дворянство и земельный надел. Для казака земля всегда была кормилицей. Но, в суете тех лет, землю от государя он так и не получил (позднее с землей ему помогли друзья). В 1917 году началась полоса революций и Гражданская война, в ходе которой он и сгинул где-то на просторах бывшей Российской империи…
В 1941-м году, когда началась Великая отечественная война, дедушка Сергея, Иван Васильевич Чураков (первый председатель колхоза в селе Теплом), вместе со своим младшим братом Александром добровольцем ушёл на фронт (красноармеец 45-й гвардейской стрелковой дивизии Александр Васильевич Чураков погиб 19.09.42 г. в районе Невской Дубровки и похоронен на левом берегу Невы). На прощание Иван Васильевич пообещал своей жене, что, вернувшись, построит новый дом вместо их старой избы…
Вместе с ними на фронт только из села Теплое ушли двадцать девять их ближайших родственников. С войны не вернулся ни один.
Иван Васильевич отличился в боях под Москвой, но был тяжело ранен. Попал в плен, в первую же ночь бежал. Несколько месяцев провел в госпитале. В начале 1942 года, после выздоровления, его направили на Калининский фронт. А еще через несколько месяцев пришло извещение о том, что он пропал без вести…
Лишь шестьдесят пять лет спустя, стало известно, что «гвардии красноармеец, стрелок 4-го гвардейского мотострелкового полка 2-й гвардейской мотострелковой дивизии Чураков Иван Васильевич был убит 4.08.42 г. в районе деревни Коршуново Ржевского района. Похоронен в деревне Коршуново». За ночь пребывания в плену его разжаловали до рядовых и исключили из партии. А ротный писарь ошибочно указал в похоронном извещении Воскресенский район Московской области вместо Воскресенского района Рязанской области. Из-за этой ошибки 65 лет Иван Васильевич числился пропавшим без вести. А значит, рассчитывать на какую-либо помощь от государства ни его дети, ни внуки не могли. И дом, который он мечтал построить для своих шести детей, так и не был построен…
Всю свою жизнь Сергей гордился тем, что окончил Московское высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета РСФСР, легендарную «кремлевку». Поступить в это элитное училище было не просто. Но уже второй шла афганская война. И набор в училище был увеличен с 300 человек до 450. Так что, возможно, именно «благодаря» этой войне он и смог стать курсантом-кремлевцем. А не тому, что был отличником и окончил среднюю школу без единой четверки.
Затем были двадцать шесть месяцев в Афгане. Рисуя в начале своей офицерской службы карты развертывания чирчикской дивизии, он усвоил один важный урок: просчеты одних, рождают героизм других. Он научился беречь своих подчиненных, и думать о них не только в военное, но и в мирное время. И в Афганистане не потерял ни одного своего подчиненного ни ранеными, ни убитыми.
Двадцать пять лет прослужил он в армии. В память об этих годах остались перенесенные тиф и малярия, перебитые ноги и позвоночник. Но главное, он вернулся домой живым. Вернулся с мечтой построить дом, который так и не успел построить его дед. Увы, пока он служил в армии, пока воевал, из законодательства исчезла статья о выделении земельных участков ветеранам военной службы и участникам боевых действий. Государство в очередной раз обмануло своих солдат и офицеров.
С годами Сергей начал понимать своих родителей, противившихся его поступлению в военное училище. Они потеряли своих отцов на полях Великой Отечественной войны и с лихвой ощутили, что такое безотцовщина. Когда Сергей поступал в военное училище, в Афганистане уже второй год шла война. Он тогда об этом не задумывался. В отличие от родителей, которые все прекрасно понимали. И просто боялись его потерять.
Да, наверное, прав был его отец? Лучше бы все они были пастухами.
И если бы у Сергея был сын, теперь он бы наверняка смог объяснить тому, почему в нашей нынешней России лучше быть пастухом, чем офицером. Но детей у Сергея не было. За годы последних реформ закончились мужские линии четырех близких ему родов. Видно, сама Природа посчитала защитников Отечества, которых испокон веков давали эти семьи, неким генетическим браком. И прервала эти линии.
Зато у российского олигарха Романа Абрамовича, проживающего в Лондоне, на днях родился седьмой ребенок. Так что, если верить государственной статистике, то в России наблюдался даже прирост населения. Правда, почему-то все больше за счет некоренного населения. И за счет россиян, проживающих за границей. Но, какая разница, где они живут?!
Ведь если России будет угрожать хотя бы малейшая опасность, если возникнет необходимость защищать свой народ и целостность государства, они, не задумываясь ни на мгновение, бросят свои дорогие яхты и дворцы. И приедут защищать Россию. Страну, которая дала им ВСЕ! И защитят всех нас. Вот только приедут ли?